Притчи

Лишь вылупился из яйца,
Вопрос услышал от отца:

«Цыплёнок, сын мой дорогой!
Теперь по жизни ты со мной.
Ведь в этой жизни веселей,
Чем в мрачной скорлупе твоей.

Ответь, кровинушка, скорей,
Что сам ты думаешь о ней?»

Едва лишь веки разлепил,
Отцу ответил с визгом: «Пи»

«Наверное, «ко-ко», сынок?»
Но сын ответил, как он смог.

«Ко-ко!» -- за мною повтори!»
И тихое услышал -- «Пи»

Уж с горечью слова у Пети:
«Как не похожи на нас дети!»

На улице стояли лавки.
Младой портной читал – «Шитьё»,
«Ремонт одежды», «Здесь – заплатки»
Читал и думал о своём.

У каждой лавки свой хозяин.
Владыкою своя рука.
Писали о себе и знали,
Что не пройдут наверняка.

Глаза младого разбегались.
«Здесь лучший в городе портной!»
Прохожие аж улыбались --
«Шитьём -- весь Мир доволен мной!»

Вновь вывеска очередная --
«Портным гордится вся страна!»
Младого мастера не знали.
А вывеска, поди, нужна.

Поставив лавку, не был скучен.
Доволен надписью такой,
Чтоб всяк читал – «Здесь самый лучший
На этой улице портной!»

Едва была на лавке зрима,
И впрямь, не проходили мимо!

по Степанову Ю.Г.



Работал слон, таская брёвна.
Дышалось, как обычно, ровно.
Для нужд трудился каждый день
И городов, и деревень…

Его спросили муравьи:
«На кой ты брёвна всё таскаешь?
Ни дня без них не отдыхаешь!»
«Так кормят, ведь, меня они! –

Ответил слон – за труд мой платят!
Мне каждый день еду дают.
Знать, ценят, уважают труд!»
«Надолго сил твоих не хватит.

Коль собирать иголки сможешь
В лесу сосновом ты для нас,
Кормить тебя мы будем тоже.
Прими решение сейчас!»

«Согласен!» — им едва ответил,
Трудяга слон уж был в пути.
В лесу сосновом иглы эти
С трудом, но всё же смог найти.

Их собирая, задыхался.
Не удавалось ухватить.
Слон, как ни бился, ни старался,
Не смог «кормильцам» угодить!

«Уважьте, о, лесные братья!
С трудом иголки отыскать.
И ухватить не мог никак я.
Знать, брёвна по судьбе таскать!»

«Что ж – по судьбе, так по судьбе!
Досадно, что упал ты духом!
Уж приготовили тебе
Мы целую в награду муху!»


Накличешь на себя беду,
Ту, где не платят по труду,
Глядишь, пословица отыщет,
Что – "От добра добра не ищут!"

по П.Бормору

Носок вдруг обратился к пятке:
«Ответь мне, пятка, что не так?
Носки меняешь, как перчатки –
Молчу, поскольку, друг, не враг!

Тебя от грязи защищаю,
Коль знаю -- в том моя судьба.
Тому никак не возмущаюсь,
Что часто ты со мной груба.

Едва расстанемся с тобою,
В томленье жду свиданья дня...
Ответь и сжалься надо мною --
За что же топчешь ты меня?»

Презрительно сказала пятка --
«Один ответ: за то, что – тряпка!»

по Леонардо

Лиса обедала в лесу.
Сей аппетит мы знаем.
Никто ей не мешает тут.
Увидев горностая,
Блеснула щедростью своей,
(С трудом, поверим всё же ей) --
«Отведай, угощаю!»

«Спасибо!Пообедал я!»
«Ха-ха! Какая скромность!
Известна тайна всем твоя,
И для меня не новость.

Предпочитаешь голодать,
Питаешься лишь раз,
Свою, чтоб шубку не марать!
Чистюля ты!.. Весь сказ!»

Вновь не подвёл плутовку нюх.
Охотников узрев,
Уж мчалась в нору во весь дух,
Обед свой не доев…

И горностай был у норы
Спасительной своей.
В лесу охотники добры –
То сказка для зверей.

Немалый приложили труд,
Догнали горностая.
Бедняге в норку бы нырнуть,
Но снег слегка подтаял.

И вызвала у норки грязь
К холёной шубке жалость!
Решил влезать не торопясь,
Охотникам на радость…

Как хочешь притчу понимай,
В одном не сомневаться --
Погиб, но гордо, горностай!
Чтоб… чистым оставаться.

Жена ругала мудреца
(Ворчанье жён знакомо)
«Сидишь и мыслишь без конца!
Помог бы мне по дому!»

Не вызвал гнев жены испуг.
«Ругаться нет причин!
Убил с утра я в доме мух --
Двух женщин, двух мужчин!»

Вся удивления полна.
И тихо, осторожно:
«А… как – промолвила жена –
Про пол узнать возможно?»

«Ну что ж, вопрос ты задала
Логичный, в самом деле…
Но две, и ты понять смогла б –
На зеркале сидели!»

Шли молча вдвоём по безводной пустыне,
Отец-динозавр и любимый сынок.
Пустыни закон со смирением принят.
Шагать без воды стар и маленький мог.

Споткнувшись о твёрдое вдруг, как ни странно,
Отец-динозавр опустил шею вниз.
Полны удивления оба нежданно.
Из чистого мрамора был обелиск.

Едва лишь на мраморе текст прочитали,
Мгновенно полны удивления тут.
На месте, где два динозавра стояли,
Реакторов атомных был институт.

Тот камень из мрамора, ласково, нежно,
Облизывать начал отец-динозавр.
Сыночек у папы, хоть слыл и прилежным,
Однако, с укором отцу он сказал:

«И как же песок этот грязный ты лижешь?
Что вижу глазами никак не пойму!»
Взглянув на сыночка, прижал к себе ближе.
Торжественным голосом молвил ему --

«Хоть вижу тебя удивлённым, надутым,
Услышь в оправданье, сынок, голос мой --
Запомни, что благодаря институту,
Настала опять наша эра с тобой!»

Раз, из воскресной школы шла девочка домой.
Горят и щёки обе, блестят глаза искрой.
Улыбка не спадает со светлого лица…
Похоже, с ней играет луч солнца без конца

Навстречу малой крохе шагает атеист.
В покое, в суматохе, был атеист речист.
Пройти не может мимо, чтоб не задать вопрос.
«Скажи-ка мне, на милость, с чего задрала нос?

Ты, в радости беспечной, любуешься собой?»
«Из школы я воскресной спешу скорей домой!»
Хитринкой заблистали прохожего глаза.
«Что ж в школе рассказали, чтоб прыгать, как коза?»

«Иону* проглотила большая рыба-кит!»
«А как же – вновь спросил он – стал поживать и жить,
Коль воскрешённым не был? Ответь, я подожду»
«Лишь окажусь на Небе, в Раю его спрошу!»

Вопросами к ребёнку был, наслаждаясь, рад.
Спросил опять вдогонку – «А вдруг попал он в ад?»
С улыбкою довольной, не ожидал того;
Ответила спокойно – «Вы спросите его!»


…
*Иона (пророк) — Ио;на (ивр. — «голубь»),
библейский пророк (относящийся к так называемым «малым пророкам»),
автор Книги пророка Ионы.

«На всякого мудреца довольно простоты»
Комедия А.Островского.


«Учитель, много лет назад
Учил не пить спиртного.
Что я не пью, тому я рад,
Здоровья стало много.

Запомнилось – куренье вред!
Спасибо и за это.
Ты сам, и некурящий дед,
И ясный ум при этом.

Пример хорош, чего скрывать.
Ещё благодарю --
Наркотик не употреблять!
Сберёг ты жизнь мою!

Последний попрошу совет --
А как мне расслабляться?»

Один у мудреца ответ –
«Не стоит напрягаться!»

"Во Время Накопления
Есть времена идей…
Блатуй же в своём времени
С сигарою... во рте-й!"
В.Шебзухов «Пост модерну»



Спросил у автора картины посетитель --
«Лицо квадратное в картине – разъясните!
И почему на ней всё небо красное?
Трава вдруг в краске голубой – не ясно мне!

Не откажи в любезности, творец…
Чтоб всё мне стало ясно, наконец!»

Ответил посетителю художник –
«Мне на вопросы отвечать не сложно!
Я вижу Мир своими лишь глазами.
Свой взгляд на Мир у каждого, всяк знает!»

-- «Коль взгляд такой от Господа достался,
Тогда на кой... в художники подался?»

Шесть слепых слонов.
Слепы, ну и что ж?
Рассуждать смогли –
На кого похож
Человек в миру.
Чтоб не тратить слов,
Первый был готов
Уж начать игру.

Стоило потрогать
Толстою ногой,
Данного субъекта,
Вскрикнувшего «Ой!»,
Сразу стало ясно
Первому слону –
Маленькое, плоское –
Человек в миру!

Каждый из пяти слонов,
В этом убедился.
Лишь потрогав... плоское,
С этим согласился!

по Лессингу

Заслушались, как-то, лисята волчонка.
Хвалился волчонок им волком-отцом.
Глядел сверху вниз, лишь, взобрался на горку.
Не выглядеть дабы таким же мальцом.

«Отец слыл в лесу настоящим героем!
Отправил немало врагов на тот свет!
Хвалу воспевают и в честь его воют.
Поныне герою-отцу равных нет!»

Сказала лиса, что в сторонке стояла —
«Пусть речи вдогонку звучит «Ох!» и «Ах!»
Роптать на покойников, коль не пристало,
Сей речи, знать, место… на похоронах!

Отец бы вполне мог тобою гордиться.
Оратор, глядишь, из тебя – хоть куда!
Однако, читать вот, ты не научился.
Но для малыша не большая беда!

Своя у вороны-историка проза –-
«Пусть встреча с врагами была нелегка,
У волка враги были овцы и козы,
А, пал, как герой, повстречав вдруг… быка!»

по Лессингу


Лисе хвалилась обезьяна:
«Попробуй умника назвать,
Которому, в том нет обмана,
Я не смогла бы подражать!»

Так возразила ей лисица,
Хоть обе хитры по судьбе:
«Зверям достойным не приснится,
Что станут подражать… тебе!»

Хоть первой стала, кто сказала это --

"Мне совершенно нечего надеть!",

Но правду чистую на этом свете,

Лишь в речи Евы можно углядеть!

по Феликсу Кривину


Испорченный Кран – первоклассный оратор!
Хвалился, что всех он наполнит вполне.
И искренне мог помогать непредвзято,
В ком вдруг пустота оказалась на дне…

Не так уж и часто бывает привольно.
Кастрюли и вёдра, и даже бидон,
Едва успевали кричать «С нас довольно!»
А кран был готов затопить полигон.

Подруга по жизни одна восхищалась.
Без крана и раковина не нужна.
Досада лишь в том, что пустой оставалась.
Никак не могла удержать всё она.

Хвастливые речи оратора-крана,
Как сказано выше, сберечь не могла,
Однако, пустой оставаться не странно.
А всё потому, что исправна была.

по Феликсу Кривину


О, мухи! Ужасные модницы!
Творца паутины угодницы!

Ощупывают и осматривают
Узор, приглянувшийся им.
В нём магии тайну разгадывают.
Бесспорно, он неповторим.

Задержка на каждом оправдана.
Один не похож на другой.
Творцом не случайно загадано --
Пред новым, восторг -- «Боже мой!»

Но у добряка-паука,
Не спросят -- «Почём миллиметр?»,
Коль знают готовый ответ --
Их плата -- всегда дорога!

Как-то раз в грязи увяз
У села автомобиль.
Знал – своих не хватит сил.
Оттого-то и не медлил,
Помощь оказать просил.

В доброту людскую верил.
Доброта была и в нём.
Бедолаге местный фермер
Дал добро помочь конём.

Привязав коня к машине,
«Боб, тяни!» -- он закричал.
Конь копыт своих не сдвинул.
«Ну, тяни же, Буцефал!» --

Вновь своё кричит помощник.
Конь, как вкопанный стоит.
Фермер, ближе, осторожно,
Подошёл и говорит:

«Сивка, ну тяни скорее!»
Поднатужился боец.
Через несколько мгновений –
Нет проблемы, наконец!

Наблюдал с недоуменьем
За хозяином коня.
Всё же лопнуло терпенье.
«Просвети-ка ты меня!

Боб и Буцефал, и Сивка –
Как изволишь понимать?»
Не уставший, больно шибко,
Был готов ответ держать.

«Знал слепой мой Сивка, кабы –
Одному ему тянуть,
(Столь не важен груз) тогда бы
Он не стал бы спину гнуть!»

Видно, как-то присмирять
Можно, хитростью гордыню…
Станет ли обман невинным,
Богу одному лишь знать!