Из Москвы вновь уходит тепло.
"Возвращаюсь" - по нервам бьёт слово.
Сколько времени даром ушло...
Как же мне полюбить тебя снова?

Как же мне вновь разжечь тот пожар?
Как же мне захотеть тебя детка?
Боже мой, мне действительно жаль,
Что на мне заросла твоя метка.

Я не верила, милый, сама,
Что уходит все так без возврата.
Не моя, не твоя в том вина.
"Слишком поздно" в стихаха пишет Гата.

И бесцветные мутные сны.
И холодное белое тело.
Мой хороший, пойми и прости,
Что одна не смогла, не сумела.

Что-то треснуло где-то в груди,
Неизвестно, кому из нас хуже.
Удивительно...губы мои
Тихо шепчут: "Не нужен... Не нужен".

И как будто свой собственный Ад,
И как будто крушИтся основа...
Погоди! Я верну все назад!
Я смогу полюбить тебя снова...

Он красил мое небо в разноцветное.
Он рядом был, он гладил мои волосы.
Я не рискнула - не нарушила запретное.
Но что-то было в его тихом хриплом голосе.

Его ладони теплые и тонкие.
Его глаза орехово-медовые.
Он так особенно по имени Аленкою.
Он улыбался, и вокруг летали молнии.

Он обнимал - сминал ограничители.
Он целовал и в мыслях что-то плавилось.
Под взглядом хитрых и невинноискусительных
Хотелось таять. Но с таким трудом держалась я.

Но вены лопнули, и слишком много выпито.
Неосторожные два шага по касательной.
Я разливалась в красочных эпитетах,
Чтобы ко мне мой самый замечательный.

Вот так наивно взять и сдать свои позиции.
И что-то рушится, и небо в черных полосах.
Неделя счастья. На прощанье взмах ресницами...
Он больше мне не будет гладить волосы.

Я помню он шептал задорно, весело:
"Спокойней, милая, спокойней, а вдруг влюбишься?
Я всего навсего лекарство от депрессии
И мне без разницы, когда и с кем целуешься.

Мне все равно, кого ласкают пальчики.
Не стоит, милая, не стоит, это лишнее...
Мне по фигу сколько мужчин и мальчиков
Прошли через тебя. мне безразлично."

А я крошила ногти, зубы скалила
И удивлялась - до чего же сука честная.
А он на коже оставлял моей подпалины.
И наблюдал, что дальше будет с интересом.

Легко кромсал мою защиту из палладия.
И улыбался голливудскою, скуластою.
Я понимала - для него всего лишь стадия.
И так боялась испытать, что значит счастье.

Он развлекался надо мной экспериментами,
Дотошно, методично делал вскрытие.
Я обматала свои нервы изолентою
И отдалась на милость победителю.

И мне бы выть от полной безысходности,
И мне бы убежать и тихо спрятаться,
Но он шепнул в ответ на мои колкости:
Я не отдам тебя другим, моя красавица..."

Нежданно нахлынуло яркое, острое, резкое,
РаздАлось набатом в моей одичавшей душе,
Немного забытое, страстное, грешное, резкое
Желанье коснуться тебя, прикоснуться к тебе.

Как будто по клавишам, по черным, по белым по клавишам
Сыграть на тебе завороженный болью этюд.
Забыть о былом, о прошедшем, о бывшем, о давешнем.
Отдать тебе нежность холодных истерзанных рук.

И, может быть петь, или сказку взволнованным шепотом
В окутанной мифами бархатно-плюшевой мгле.
По кучкам собрать все, что было надломано, сколото.
Стирать отпечатки других на упрямой спине.

И даже осмелиться... мягко, восторженно, ласково,
Где-то небрежно, а где-то оставив ожог
Губами пройтись... Разукрасить яркими красками,
Тонами, полутонами наш скромный мирок.

Кроить, вымерять, вырезать, перештопывать нитками.
Под твой идеал переделывать хрупкое "Я".
Рассыпаться звездами, искрами, стразами, бликами
В наивно-невинном желаньи коснуться тебя...

1.
А мне сегодня ровно двадцать два.
Уже старею, а до этого взрослела,
Но что обидно, не умнею ни фига.
И головою бьюсь уверенно об стену.

А мне сегодня ровно двадцать два.
И надо радоваться - все же день рожденья,
Но расцвела зарубками стена.
И на душе заранее похмелье.

А мне сегодня ровно двадцать два.
Не очень много, но делов-то натворила..
Не время рассуждать - где чья вина.
Пусть на моих ошибках учатся другие.

А мне сегодня ровно двадцать два.
И рано подводить итоги! рано.
Но что-то не дает дышать сполна.
И открывается заветренная рана.

А мне сегодня ровно двадцать два.
И мне в подарок ну совсем не много надо-
Чтоб кое-кто шепнул: "Люблю тебя!
Я буду рядом, Зайка, вечно буду рядом"


2.
Затянуть тонкий Vogue у порога.
Шпильки сняв, по газону босой.
А когда-то была недоторогой,
А когда-то гордилась косой.

А когда-то могла на пятерки,
А когда-то в одиннадцать спать,
Голосочек когда-то был звонкий.
И когда-то хотелось летать.

А когда-то умные книжки,
А когда-то совсем не пила.
А когда-то чужие мальчишки
Мне ни больше, ни меньше - друзья.

А теперь ультрамодная стрижка,
А теперь по две пачки за день,
А теперь позаброшены книжки,
И к диплому притронуться лень.

А теперь в косметичке "резина",
А теперь коньяки и вино.
И татушку на пояс набила,
И из дома бегу, коль темно.

А когда-то коленки в зелёнке,
А теперь перевязана кисть...

Не грусти о чем было, Алёнка,
Это просто взрослая жизнь.

Зажгу свечу и встану на колени.
Нет алтаря, да ладно, не беда.
За все грехи, что я успела сделать
Сам Папа Римский не спасет теперь меня.

Мой самый тяжкий грех? Да, у него есть имя
Красивое и резкое, как он.
Я посвятила свою жизнь тому мужчине,
Который показал, что значит боль.

А я его безумно, что есть силы,
А я за ним и в воду, и в огонь...
Я знаю, Господи, не сотвори кумира.
Но это чувство... Это больше, чем любовь.

Да, он мой грех, тот самый первородный.
Он мой запретный, от того желанный плод.
Но Боже мой, как сладко быть греховной,
Когда он поцелуем кожу жжёт.

И я склоняю голову в смиреньи,
Чтоб ты меня когда-нибудь простил.
Но я сейчас молю не о прощеньи -
Дай сил его любить...дай просто сил!

Мне вчера было плохо...курила,
И глотая удушливый дым,
Я желала ему, что есть силы,
Оставаться всегда молодым.

Мне вчера было плохо...гуляла
Я по крышам высотных домов.
Ветер рвал, но я крепко стояла.
Заглянула в слепое "потом".

Мне вчера было плохо...корила
За ошибки, просчёты, грехи.
Рисовала улыбки... строчила
Депрессивно-пустые стихи.

Мне вчера было плохо...мечтала
Об огромной красивой любви.
Над собою смеялась, стирала
Я соленую влагу с щеки.

Мне вчера было плохо..рубила
Нити, связи...сжигала мосты.
А потом так же резко тушила.
И заплатки под тонкие швы.

Мне вчера было плохо...кричала.
Истребляла весь валидол.
И хотела начать все сначала,
Или...выбросить мысли о нем.

Мне вчера было плохо....

Прочитала твое стихотворение и захотелось жить, а потом вдруг нахлынуло, и родилось это:

А если ты не в пустоту, а пустатой?
А если не награни, а за гранью?
А если скалы раскрошились под рукой?
А если вера и надежда нет! не манят?

А если хочется убиться об асфальт?
А если нет возможности бороться?
А если бьешься головою о базальт,
А он не бьётся! сука! он не бьётся.

А если выть, реветь или хрепеть?
А если оптимизм ушел на отпуск?
А если крыльев нет и не взлететь?
А если в жизнь закрыли тебе допуск?

А если за душой и на душе
Ни грамма, ни крупицы, ни остатка?
А если силы верить нет уже?
А если не плацдарм, а лишь площадка?

А если затупились все мечи?
А если нимб на вечной подзарядке,
От счастья порастеряны ключи,
И с головой давненько не в порядке?

А если не спасает стих и слог?
А если под руками рвуться струны?
А если дуло упирается в висок?
А если врут не карты, даже руны?

А если не хватает сил ползти?
А если перебитый позвоночник?
Скажи, есть шанс меня спасти?
И в запятую переделать точку?

Полдня болела, усмиряя свои нервы.
Стремились шансы на спасение к нулю.
Сегодня сложный день- твой день рожденья.
Целую, поздравляю и... люблю.

Полдня курила, собирая мыслей стразы,
Чтоб пожелать счастливых долгих лет.
Хотела позвонить...но вот зараза -
Ты, как обычно, недоступный абонент.

Ревела в голос и кусала себе локти.
И головою проверяла прочность стен.
Кто за меня тебе желает happy birthday?
Скажи мне, Заяц, в этот важный день ты с кем?

Но с кем бы ни был ты, они тобой любимы.
А мне дожди, а мне в ладони ртуть.
Всего тебе хорошего, мой милый!
Еще полдня... дожить бы как-нибудь...

И он ушел, не бросив мне "Адьёс".
Рассыпался по небу звездопадом.
Оставил мне болото горьких слёз,
Горячий чай и стопку с верным ядом.

Пожар в груди и дрожь озябших плеч,
Надорванное имя на запястье.
Воспоминанья наших редких встреч,
Короткое покоцанное счастье.

Потухшие глаза, комками тушь,
Засмотренные фотки в ноутбуке.
Холодную постель и в мыслях глушь.
Усталые опущенные руки.

Растерзанные локоны волос,
На ранах соль, початую мартини.
Застывший на губах немой вопрос:
Найдет ли он теперь себя с другими?

Да, он ушел, сплетения дробя.
Разбив моё бытье на до и после,
Оставил мне ненужную меня...
И первую закрашенную проседь.

Туда-сюда и так почти всю жизнь.
Куда-то мчусь и снова возвращаюсь.
Мой ангел на ухо:"Ну-ну, дружок, держись!
Все будет хорршо, уж я-то точно знаю!"

Все будет...Но вопрос лишь в том: Когда?
Легко скользнув по трапу самолета,
В толпе встречающих ищу его глаза
В сто первый раз с надеждою на что-то.

И кто-то обнимает: "Я скучал".
Букет из роз, как стяг, в руках алеет.
А мне так горько, что опять не тот встречал,
Что я люблю не розы - орхидеи!

Что ж... Каждому дана своя судьба,
Для каждого проложена дорога.
Я жду его...А он не ждет меня...
Длинной цепи измерена свобода.

Знаю, что странное, но все же...

Под язык монетку медную
Для паромщика Харона.
Кану в Лету в воскресение.
Не ищите меня дома.

Не ишите у соседей,
У друзей, подруг, знакомых.
На торжественном обеде
Я болтаю с Персефоной.

Поклонюсь перед Аидом.
Подарю ему гвоздику.
А царстве грустном и унылом
Заменю я Эвредику.

Потреплю по холке Цербера.
В терпком запахе шалфея
Продержусь седьмицу целую
В ожидании Орфея.

Но певец сладкоголосый
Не рискнет за мной куда-то.
Заплету тугие косы.
Что ж, Харон, вези обратно.

Курить и пить. Пить и курить, скользя по кругу.
Меняя статус от любовницы к подруге.
Меняя позы от классической и дальше.
Тренироваться "Я люблю тебя" без фальши.

Чертить узоры на ковре арабской вязью.
Мечту отстировать от копоти и грязи.
Искать подобия на страрых кинолентах.
Припадки паники зажёвывать конфетой.

Найти ответ для нерешаемой задачи.
Твердить себе - большие девочки не плачут.
Глушить галлонами кафешный капучино.
И выбрать, наконец, ТОГО мужчину.

Учиться у блондинок с порносайтов.
Замерить чувства в пикселях и байтах.
При свете попытаться сделать "это".
Смотреть как подросли чужые дети.

Напялить шпильки, завернуться в юбку мини.
И вспомнить - были мы? А были, то какими?
И, может быть, набить еще татуху,
Улыбку рисовать от уха к уху.

Менять мобильные все явки и пароли.
Лупиться в камеди, влюбиться В Пашу Волю.
Справляться с обострением простуды,
Кусая в кровь обветренные губы.

Лечить Земфирой пошатнувшиеся нервы.
Найти того, кто был когда-то первым.
Бороться шмалью с недостатком витамина.
И всем казаться не счастливой, так хоть сильной.

Глаза закрыть зеркальными очками.
За двадцать лет в любви признаться маме.
Привыкнуть засыпать в пустой постели.
Не ждать и запирать входные двери.

Переболеть им, шрамом сердце метя.
Простить его, пустить ко всем на свете.
Поверить, нам воздасться по заслугам...
Курить и пить, пить и курить, ревя белугой.

Ты у меня никак не получаешься.
Ты у меня совсем не входишь в ракурсы.
Не начинвешься и все не завершаешься.
Не ловишься, как ветер, моим парусом.

Не отмечаешься на картах и на глобусах.
Не отдаешься и никем не заменяешься.
Не пишешься ни рифмой и ни повестью.
И в сантимеметрах ты давно не измеряешься.

Не рвешься перетянутыми жилами.
Не лечишься настойками пустырника.
Не растворяешься в моей крови с токсинами.
Не раздаешься звонами мобильника.

Не подтверждаешься в задачах теоремами.
Не удаляешься из файлов на компьютере.
Не поддаешься описаниям, сравнениям.
Не разлетаешься в моих минорах звуками.

Не открываешься, как остров неизведанный.
И не сбываешься мечтою, не сбываешься.
Не появляешься, убив мои сомнения...

Ты у меня никак не получаешься.

Может быть, когда-нибудь, однажды,
Разгребая недописанную рифму,
Я пойму, что просчиталась дважды,
Что в одно и то же дважды влипла.

Говорят, что время по спирали,
Говорят, история по кругу,
А я парном танце да с граблями
В лоб и по лбу, и не слушая подругу.

Во второй раз наступаю в ту же кучу.
Бьёт ядро опять по той же цели.
Молния, пронзив на небе тучи,
Добивает дерево умело.

Разыграв уходы по-английски,
Возвращалась. Это непреложно.
Не напрасно мне твердили - мазохистка,
Раз влюбляюсь не в того, в кого бы должно

В междустрочье пробегает слово "ДУРА",
Равное "влюбленная", не так ли?
Я по пройденным дорогам марширую.
Эй! Верните дуре её грабли...


Может быть, когда-нибудь, однажды
Допишу стихи, превысив квоту,
Налепив корабликов бумажных,
Я войду второй раз в ту же воду.


З.Ы. Май, спасибо за идею и за строчку)

Возьми её, сожми мою ладонь.
Ты видишь, как дрожит моя ладошка?
Бери лишь за руку, а зА душу не тронь,
И не буди словами мою кошку.

Не надо поцелуев, громких фраз,
Признаний, клятв, наивных обещаний.
Сплетенье пальцев-сладостный экстаз
В контексте бесконечный расставаний.

Держи её, держи мою ладонь.
И наши судьбы разыщи в узоре линий.
Лишь параллели? и не схожи ни одной?
Давай, расчертим сами мир идиллий.

Легко-легко изменим линий суть
Каленым лезвием по юной нежной коже.
Но только помни, что нам позже не свернуть
С того пути, что мы сейчас проложим.

Нет, мне не страшно, я приму любую боль...
Пока мой пульс ты проверяешь осторожно,
Пока в твоей руке моя ладонь,
Все остальное так бессмысленно и ложно.

Валяй! Гуляй! Катись ко всем чертям!
И в слезы, и на кухню за водичкой.
Подруга в аське: "Детка, как ты там?".
Полбанки валерьянки...Я отлично!

Нет-нет! Я в норме, я уже не в первый раз
Зализываю раны после драки.
Швы позже скроются от посторонних глаз.
На мне все заживет, как на собаке.

Не очень эстетична параллель.
Я повторяюсь, навевая, может, скуку.
Но что поделать, коль достался мне кобель?
Пришлось не кошкой мне, пришлось дворовой сукой.

Как у Арбениной - огромный сенбернар,
Что любит одного, живя не долго,
А после прямым рейсом точно в Рай.
Послушайте - понравится, достойно.

Опять снесло и потеряла след,
Начав за здравие, заупокойной кончу,
И если вы читаете сей бред,
То значит, справилась, не сдохла прошлой ночью.

Слетела на пол недописанная рифма.
И карандаш упал на стол небрежно.
Все звуки замерли и стало тихо-тихо
Когда коснулись губы шеи нежно.

Когда холодные изнеженные пальцы
Скользнули по спине, поймали локон,
Мурашки завели по телу танцы,
И тишина взорвалась моим вздохом.

Горячий шепот раскалил до боли кожу.
И распалил фантазию нескромно.
И я по плыву по волнам сладкой дрожи.
Я станавллюсь поддатливой, безвольной.

А губы ищут губы в поцелуе.
С плеча бежит неверная бретелька.
В глазах зеленых чертики...тону я.
И ногти на спине рисуют змейку.

Ладонь по телу ласково, неспешно,
А аромат пьянящий мысли кружит.
Барьер из тонкой шелковой одежды
Легко и ненавязчиво разрушен.

А юный месяц, заглянув в окно случайно,
Стыдливо спрятался за плюшевые тучи,
Накрыл наш мир завесом сладкой тайны.
В подобный миг двоим никто не нужен.

Рассудок гложет апатичность бытия.
Я памятник тоски в чужой квартире.
Мы уйму времени (прости) просрали зря.
Мы с кайфом тронулись в безумном этом мире.

Мы не ценили, заяц, ни хрена.
Минуты счастья принимали словно данность.
И мелочно теперь: "А чья вина,
Что нами рулит горечь и усталость?"

Ну хочешь, я возьму все на себя?
Мне в сущности плевать, кто не виновен,
Кто первый надавил на тормоза...
Но, заяц, как мы так смогли без боя???

Как мы легко пленились этим "зря"...
И как стыдливо пряталась в одежду,
Когда ты говорил: "Малыш, пора".
Какое сучество! я так хочу, как прежде...

Иди ты к черт со своими "как дела?".
Херово! - это слишком, слишком мало.

Ты проживи еще разок меня
До самого финала и сначала...

Что было у меня? Совсем немного.
Что я могла отдать? Наверно, мир.
Когда меж нами встанут наши боги,
Ты вспомни девочку, которую любил.
Которую не понимали люди,
Котору насмешливо: "Ассоль".
Они не знали, что подобных мне не судят, ,
Что я играла тобой выбранную ррль.
Но вот беда - неважная актриса...
И в вечности движения светил
Мое созвездие напомнит фразу лиса,
Мол, ты в ответе за меня, коль, приручил.
Да..ты похож на Маленького Принца,
А я та Роза, что изъела в сказке тля.
Мелькают судьбы, люди, жизни, лица...
Тебе дорога, мне же скромная тропа.
И, может быть, пройдя свои дороги,
Ты пожалеешь, что меня не долюбил...
О! Как жестоки, как бездушны наши боги,
Как хочется, чтоб наш Бог стал един...

Страшней разрыва только ожиданье.
и тот не согласится, кто не ждал,
Когда терзают дни и расстоянья,
И просто так приходишь на вокзал.

Когда считаешь в небе самолеты,
Встречаешь каждый вечер поезда.
И с жадностью в толпе ищешь кого-то,
Но возвращаешься домой всегда одна.

Когда в аэропорт, как на работу,
Когда не засыпаешь до утра.
И учишь расписание полетов.
А время тянется, как вязкая смола.

Когда ты поименно всех таксистов,
Когда дорожный атлас - лучший друг.
Паромы, лодки, дирижабли могут снится.
И стук колес тебе заменит сердца стук.

И каждый день живешь, себя сжигая,
В надежде обрести душевный свет....
Лишь тот, кто ожидания не знает,
Считает, что страшней разрыва нет..

"… Вот и сегодня Ёжик сказал Медвежонку:
— Как всё-таки хорошо, что мы друг у друга есть!
Медвежонок кивнул.
— Ты только представь себе: меня нет, ты сидишь один и поговорить не с кем.
— А ты где?
— А меня нет.
— Так не бывает, — сказал Медвежонок.
— Я тоже так думаю, — сказал Ёжик. — Но вдруг вот — меня совсем нет. Ты один. Ну что ты будешь делать?..
— Переверну все вверх дном, и ты отыщешься!
— Нет меня, нигде нет!!!
— Тогда, тогда… Тогда я выбегу в поле, — сказал Медвежонок. — И закричу: «Ё-ё-ё-жи-и-и-к!», и ты услышишь и закричишь: «Медвежоно-о-о-ок!..». Вот.
— Нет, — сказал Ёжик. — Меня ни капельки нет. Понимаешь?
— Что ты ко мне пристал? — рассердился Медвежонок. — Если тебя нет, то и меня нет. Понял?…"

И одинокий грустный Медвежонок
В слезах с балкона:"Ё-ё-ё-жи-и-и-к, Ё-ё-ё-жи-и-ик, где ты?"
И голос рвется и предательски так тонок.
Ответа нет и Ежика всё нету.

И Медвежонок ждет, считая звезды,
И телефон сжимает в лапке крепко
"Не может быть! Нет! Ёжик несерьёзно!
Он просто ждет удачного момента!"

Заваривает крепкий чай с вареньем
И до утра сидит в сети с Лошадкой.
И каждый раз вздыхает с сожаленьем,
Когда на фотки Ёжика украдкой.

Он обыскал друзей и всех знакомых,
Он был готов идти искать по свету,
Потом подумал и решил остаться дома -
Вдруг Ёжик явится, а Медвежонка нету.

И пишет песни и готовит сладкий коржик,
И вроде держится...Но если вдруг туманы,
Выходит во дворы: "Ну где ты Ё-ё-ё-жи-и-к!"
И освещает путь фонариком карманным.

Фонарик сядет, а туман к утру расстает,
А Медвежонок валерьянку и болеет.
"Не будет Ёжика, -сказал, -меня не станет"
И обещание своё сдержать сумеет...

Диалог

- Уйди.
- Уйду... Но всё к твоим ногам -
Всё, от полночных звезд до славы липкой,
Всё, что в душе и что в руках, - отдам,
И ничего взамен. Даже улыбки.
Всю душу выгребу - нигде ни закутка,
Чтоб затаиться чувству или слову,
Чтоб не была протянутой рука,
В которую ты вложешь камень снова.
Чтоб мысли вновь - прозрачны и легки,
И чтоб всегда - прекрасная погода.
Чтоб знанья жизни не были горьки
И сердце вдруг не спотыкалось с ходу...
_ А что ж тебе?
- А мне - горячий чай,
Чтоб от тоски в душе не захлебнуться.
Чтобы тебя не встретить невзначай,
А встретив вдруг - спокойно отвернуться.
Чтоб жить - ни на ноже, ни по ножу,
Чтоб - нелюбим, так уж хотя бы понят...
- Уйди!
- Уже пол жизни ухожу,
Но в спину снова гонят, гонят, гонят!
И глуше шаг, и в жилах вязнет кровь,
И незачем во всем искать основу, -
Уж если это мы зовем "любовь",
Зачем нам "жизнь" и "смерть" -
Два лишних слова?

Пусти меня, пожалуйста, пусти.
Отбрось мою протянутую руку.
Скажи: "Уйди"! Самой мне не уйти,
Самой не обрести эту разлуку.

Скажи, что разлюбил, что не нужна,
Скажи, что надоела, утомила.
Коснувшись лбом холодного окна,
Шепни:"Наивная...она меня любила.."

Скажи, что не твоя, что ты не мой,
И я не буду кулаками после драки.
Гони меня, гони меня, родной,
Как жалкую побитую собаку,

Которой без хозяина в отстрел,
С который живодеры сдернут шкуру...
Уже не важно...отпусти меня, мон шер.
Сними ошейник с полюбившей тебя дуры.

Захлопни дверь и выброси ключи.
Пока ходить/ ползти остались силы.
Заставь меня, заставь меня уйти.
Дай умереть свободной, мой любимый.

Моя поддержка - Кент, бутылка виски,
А ведь бросала, зарекалась - в пост нельзя.
Сплелись в безумный ком все мои мысли.
И ставлю прочерки, где метились слова.

Ищу себя в глазах чужых прохожих.
ЧуднОе, бледное, усталое...НЕ Я!
Хотя, наверное...да...очень даже может.
Как разрушительно прошлась по мне зима.

Я с ужасом - куда теперь податься:
К гадалкам или попросту к врачам?
Мне все труднее и труднее просыпаться
И невозможно засыпать по вечерам.

А окружающему миру безразлично,
Что без него все тухло и серО.
В моих несчастьях есть свое величье -
Оно другим (счастливым) не дано...

Моя спина изрезанная в полосы.
И на запястьях на худых бинты аптечные.
Я в нашей связи не имею права голоса.
Я для тебя вторичная, заплечная.

Я для тебя шаблонная, обычная.
Таких, как я, их любят, но не долго -
Салоны, спа и шмотки заграничные.
"Она красивая", - твой самый веский довод.

Нет, я не пошлая, я жизнью испахаблена
В изломе каблуков, ресниц нарощенных.
Мне так хотелось быть твоею самой главною,
А не разрядкой сексуальною полночною.

Да я не жалуюсь, нахлынуло вдруг резкое
Желание любимой быть ...истертое,
Такое глупое, до одуренья детское,
Но мы взрослели...кто как мог...а я с абортами.

Я знаю, знаю время быстротечное
Расставит все с умением по полкам.
Я покупаю в сотый раз бинты аптечный,
А так хотелось бы лишь мыло да веревку...

"Смотри! Смотри!, - кричали вслед ей дети, -
Смотри, сошла с ума! идет хохочет!
Смотри! Смотри! Она почти раздета
И жмет к груди распущенный цветочек".

А ей без разницы, а ей тепло и ярко.
Что ей чужые домысли да толки?
Она с весной играет в догонялки
С троллейбусной конечной остановки.

Летит легко по лужицам в сапожках
Как в детстве...В волосах бунтует ветер.
Ей вслед мурлыкают восторженные кошки.
И Чехов с постамента шлет "приветик".

Играет на лице шкодливый лучик
И тонкий плащик греет лучше шубы.
Улыбкой разгоняет в небе тучи.
И знает - будет! Обязательно все будет!

Она идет счастливая, живая.
И смех ее звенит, как колокольчик.
Для радости порой так мало надо -
Чтоб был в руке распущенный цветочек.

P.S. навеяли гатовские "пять роз", надеюсь, ничего страшного?)

Тот замок превратился в захолустье.
Поблекло золото изящных канделябров.
Кругом все серо, пыльно, затхло, тускло.
И звуки вальса не доносятся из залов.

Повыцвели волокна гобеленов.
ШелкОвые ковры побиты молью.
Витает в воздухе мертвецкий запах тлена.
Часы настенные не тикают, не ходят.

Расцвел фарфор узором паутины.
В пыли гардины, вазы и портьеры.
Под слоем грязи спрятались картины
С потртетами принцесс и кавалеров.

Изъеты ржавчиной мечи и арбалеты.
Потрескались скульптуры и лепнина.
Рассохлись доски чудного паркета.
Давно потух огонь внутри камина.

А сад зарос полынью да жасмином.
Болотной жижей бьют разбитые фонтаны.
Покрылся пруд зелёной мутной тиной.
И уток на пруду не кормят дамы.

А в южной башне, в темном будуаре.
Под крышей с отстлоённой черепицей.
Принцесса спит, свернувшись в одеяле.
Ждет поцелуя сказочного принца.

Но принц не мчится, мчатся только годы.
И ожиданиям её, увы, не сбыться.
Все скакуны переродились в пони.
И вымерли царевичи да принцы...

Я больше не боюсь! Я полной грудью
Тяну, как сигарету, кислород.
Да, было больно, было горько, было трудно...
Но Страх...он окончательно уйдет.

Под каблуком в двеннадцать сантиметров
Закончит Страх свой славный гордый путь.
Я пепел от него пущу по ветру
И проживу нормально/ как-нибудь.

Законопачу щели в битом сердце.
И на фиг с пляжа все сомнения и грусть.
Ты, милый, никуда не сможешь деться,
Пока жива, я за любовь свою борюсь.

Пока в сосудах бьют эритроциты,
Я руки не сложу, не отпущу.
И мы теперь со страхом будем квиты -
Хотел меня... но я его сгною!

Синеглазый, белокурый,
Малолетний сорванец,
Кто-то знает как Амура,
Купидон - гроза сердец!

Яркий образ - лук да стрелы.
Но одно я не пойму,
Кто доверил чувства смело
Голожопому дитЮ?

Нам любовь, ему игрушки.
Перепутал, не попал.
Вот и слезы льем в подушку.
Юный снайпер доконал!

А бывает еще хуже -
Попадет! Что сам не рад.
Одному стреляет в душу,
А другому что ли ...в зад?

В результате - слезы, нервы.
Любишь ты, не любит он.
Или любит..."эту стерву".
Вот спасибо, Купидон!

Вобщем так, поймать мальчишку
И отшлепать, чтоб не смел.
С чувствами играть, как с фишкой!
И людей брать на прицел!

=))) немного не литературно, но настроение у меня такое))))))))))))