атлантика.под
эпиграф:
то, что ты живешь теперь, где обнять дано только снами,
слабое оправдание расстоянию между нами.
ты всегда был за океан, даже через столик в «шаленой маме» (с) Вера Полозкова
где-то из одиннадцатого слышится ‘обними меня’ -
голос без времени и без имени,
голос, что резал воздух своим “don’t cry”
и смех становился гуще и ощутимее,
когда молчание выходило за край.
он же помнит свет фар от ночных такси,
мои песни про ‘идеален и так красив’,
как слова прекращались, кипела кожа.
я ушла, так ничего и не расспросив.
если выписаться, говорят, становится легче ноша.
как он там. какие прочёл он книжки.
как его старые шрамы. новые татуировки.
какие он носит шмотки - уранистски слишком.
ты была обманщицей, он - мальчишкой.
и если не виски или бурбон, то выходило неловко.
лет минуло почти с десяток,
он едва изменился, разве что чёлку уже не носит.
я не знаю, с чего мне этот в памяти отпечаток,
чей отголосок, почему так занозит.
зачем всё надо помнить. друг другу сниться.
волны, горы и все границы,
что мы видели. вечер в Ницце,
ужин в Праге, рассвет в столице.
твой холод, что сводит челюсть.
повторится такое? наверно, не повторится.
очень надеюсь
то, что ты живешь теперь, где обнять дано только снами,
слабое оправдание расстоянию между нами.
ты всегда был за океан, даже через столик в «шаленой маме» (с) Вера Полозкова
где-то из одиннадцатого слышится ‘обними меня’ -
голос без времени и без имени,
голос, что резал воздух своим “don’t cry”
и смех становился гуще и ощутимее,
когда молчание выходило за край.
он же помнит свет фар от ночных такси,
мои песни про ‘идеален и так красив’,
как слова прекращались, кипела кожа.
я ушла, так ничего и не расспросив.
если выписаться, говорят, становится легче ноша.
как он там. какие прочёл он книжки.
как его старые шрамы. новые татуировки.
какие он носит шмотки - уранистски слишком.
ты была обманщицей, он - мальчишкой.
и если не виски или бурбон, то выходило неловко.
лет минуло почти с десяток,
он едва изменился, разве что чёлку уже не носит.
я не знаю, с чего мне этот в памяти отпечаток,
чей отголосок, почему так занозит.
зачем всё надо помнить. друг другу сниться.
волны, горы и все границы,
что мы видели. вечер в Ницце,
ужин в Праге, рассвет в столице.
твой холод, что сводит челюсть.
повторится такое? наверно, не повторится.
очень надеюсь