Общение обо всём

Представь!

Сидишь в эпицентре пожара
И вместо стула, огненный трон.
Твоё тело не чувствует жара.
Потому что, отныне ты – он.

Вокруг лишь огонь бесконечный.
Ты - горячего пламени часть.
Твоё тело – костер долговечный.
Ты имеешь над пламенем власть.

Теперь ты горишь, не сгорая.
Твои мысли и чувства – огни.
Всё собою вокруг заполняя,
Ярким жаром пылают они.

С ярмом на шее, с дерьмом в мозгах
Идем по жизни...Душа в цепях...
Не ту дорожку ты выбрал брат...
Хотел парного...а пьешь обрат...
Душа не простынь, Бог нам не прачка...
В начале гадим...а после плачем...
Смерть нам не мазь...жизнь не болячка...
Таланту кроем мы кислород
Талант не спички...а огород...
Душа не ноша...тело не кляча...
Друзья не кости...любовь не жвачка...
Жизнь нам не крем...смерть не кондитер.. ...
читать целиком »

Разве это не высшее счастье:
На диване лежать
И расслабив уставшее тело,
Сняв ботинки, одежду и страсти,
Одному отдыхать,
Беззаботно, спокойно, умело
В подсознанье нырять?

Разве может быть выше блаженство:
После славных трудов
Шестидневной рабочей недели
Внутрь себя возвратится, как в детство,
Сняв чумазый покров,
Уложив организм на постели,
Погрузиться в мир снов?

Не спешите, бабушка, на тот свет!
Подождёт родную вас милый дед.
Рановато вам ещё умирать.
Есть ещё в вас силушка в жизнь играть.
Будет за сыночками кто следить,
Молодых невестушек жить учить,
Бегать за внучатами по дворам
С ложкой каши гречневой? Полно вам.
Зря, вы, так торопитесь на тот свет.
Ничего хорошего в спешке нет.
Терпеливы ангелы, подождут.
Много интересного ещё тут.
Ох, не надо, бабушка выбирать –
Место под могилку то покупать.
Вам бы ещё, милая, жить да жить,
С верными подругами да дружить
И с пенсионерами танцевать.
Есть ещё здоровьишко погулять.
Хоть волокардином вся жизнь полна,
Вам ещё возможность пожить дана.
Смысла нет заказывать гроб пока.
Вместо вас в могилу уйдёт тоска.
Много в жизни сделано нужных дел,
Но и это, бабушка, не предел.
Рановато вам себя хоронить.
Вам ещё, родимая, жить да жить.

Завтра медленно с востока наступает,
Не спеша, плывёт на запад ночь
И сегодня оседает во вчера,
А тревога, словно туча пролетает.
Ветр надежды гонит её прочь.
Бесконечно-бесполезная игра.

Хочется, чтоб поскорей утрело.
Разум в завтра, не созрев, спешит,
Истязает – напрягает тело,
Образы тасует и крошит.

Переваривает мысли беспокойно.
Хватит! Закипели! Всё уже! Довольно!

Этот разум – это кислый плод зелёный,
Что наземь торопится упасть
И познанья древом прорости,
Слепо в незнакомку – логику влюблённый
И свою не сознающий страсть,
Вечно организм старается пасти.

Мудрый разум действует иначе,
Выбирает понадёжней путь:
Ставит телу и себе задачи
И даёт обоим отдохнуть.

Будь разумней, милый разум и мудрее
И к себе и к организму будь добрее!

Когда надо мир утреет и дневеет.
Безпонтово время торопить.
В мраке мысли недозревшие кислят.
Солнца факту дай! Пускай созреет.
Нечего зелёный теребить.
Дико он уже изношен и помят.

Обращайся с фактом аккуратно:
Выслушай, потрогай, осмотри,
Обработай, положи обратно!
Отдохнуть дай мозгу до зари.

Разум, выспаться дай телу и решенья
Принимай по мере фактов осмысленья!

Скучает разум одинокий
Среди безмысленной толпы.
Он гибкий, острый и глубокий.
Идеи варит, как грибы.

Но в одиночку не способен
Ни развиваться ни творить.
Складской детали он подобен.
Пылиться может, но не жить.

И только, средь себе подобных,
Как мысленных процессов часть,
Он из продуктов превосходных
Узор способен вкусный прясть.

Гулкие переживания.
Я от волнения глохну.
К вашим разочарованиям
Тоже заранее сохну.

Осень, следы побежалости.
Стану листочком шуршащим
С глаз своих лить слёзы жалости.
Больше не быть настоящим!

Не вдохновляюсь эмоцией,
Красками и потеплением.
Мимо проносится социум
Чуждым мне столпотворением.

Память грозит поеданием.
Только плохое и помнится.
Вот и пришли на свидание
Боль головная с бессонницей!

Дни крыты белым саваном,
Ночи же - чёрной мантией.
Я третий день, без малого,
Занят лишь хиромантией.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2015

Ты вновь рождён, мой вечный друг,
Из лона матери в мир тела.
Чтоб жить средь радостей и мук.
Душа материю надела.

Опять беспомощен и мал.
Учится жизни надо снова.
Кем был ты? В памяти провал.
Сознанье помнить не готово.

Зачем ты здесь? Чтобы любить
И чтоб другими быть любимым,
Чтоб сыном, братом, другом быть.
Чтоб нужным быть, необходимым.

Ты миссию себе избрал
И в новом теле воплотился.
Когда-то жил и умирал
И вновь среди людей родился,

Чтоб радость миру принести,
Чтобы творить и развиваться,
Путь жизни до конца пройти,
Трудиться, думать, изменяться.

Ты слаб и мал. Твой разум чист,
Но в хрупком теле сила скрыта.
Судьба – не роль, ты – не артист,
Ты существо иного вида.

Своей ты жизни сценарист
И режиссер и исполнитель.
Жизнь пред тобой как белый лист.
Лишь Бог тебе руководитель.

Я вновь рождён. Как это странно!
Меня здесь не было недавно.
Вновь телом древний дух пленён
И странным знанием наделён,
О том, что раньше был свободным,
Счастливым духом беззаботным,
Но погрузился в этот сон.
Красив он, страшен и смешон
Сей иллюзорный мир страданий –
Продукт испачканных сознаний
Людей, в плен тела погружённых
И меж собою разделённых
Неведенья густым туманом
И занятых самообманом.
Но тело не тюрьма, а дом
И точно знаю я о том,
Что должен этот дом стать храмом
И в этом мире странном самом
Я вновь свободу обрету,
Осуществлю свою мечту
О единении с собою
И сам себе себя открою.

Звёздам я стихи свои читаю.
Они слушают внимательно меня.
Не зевают, не перебивают.
В высь слова мои уносятся звеня.

Звёзды смотрят на меня с надеждой,
Но вот нечего им нового сказать.
Ощущаю я себя невеждой.
Продолжаю небу глупости болтать.

Звёзды ожидают терпеливо,
Что талант мой хрупкий в небо прорастет,
Запоёт душа моя красиво.
Я надеюсь, всё же, звёздам повезёт.

Приди, приди ко мне, Халява!
Скорей, пожалуйста, приди!
Ну, что ты медлишь? Ты не права.
Меня столь строго не суди!

Тебя, всем сердцем обожая,
Я не встречал уж много лет.
Эх, чувства нежные питаю,
Тебя ж со мною рядом нет.

Быть может, чем тебя обидел?
Не мил мне без тебя весь свет.
Лишь вдалеке родную видел
И нёсся за Халявой вслед.

Поверь, Халява, я хороший!
Твоей любви достоин я.
Лишь о тебе молюсь, но что же?
Ты уплываешь, в даль маня.

Я скучаю по ней.
СтОит нам окунуться в тишину летнего вечера, и я скучаю по её голосу. СтОит мне оторвать взгляд от неё, чтобы посмотреть на ночное, полное ярких, падающих звёзд, небо, и я скучаю по её глазам. СтОит произойти чему-то, что вызовет на её лице грусть, и я скучаю по её улыбке.
Я скучаю по её рукам, которыми она любит трепать мои взъерошенные волосы.
Я скучаю по её легкой походке, сравнимой только с походкой беззаботного кота.
Я скучаю по её случайным прикосновениям, которые вызывают у меня порыв тысячи бабочек, готовых разорвать моё сердце.
Я скучаю по ней.

На слова рассыпались образы.
На буквы распались мысли.
Не слыхать интуиции голоса.
Свежих чувств больше нет – прокисли.

Рифмы лишь на бумагу валятся.
Бесконечная фраз очередь.
На них совесть критично пялится.
Трое суток не спать может ведь.

А душа на страницу просится.
Ей себя проявить не терпится.
Развернуться поярче хочется.
Но в стихах даже смысл не светится.

Бесполезны язык и поэзия
В выражении чистой истины.
Нет душевного равновесия.
Дикий хаос мысленно-письменный.

Построен новый дом многоэтажный,
Строителям от нас большой поклон,
Закончились квартирные продажи,
Людьми различными обжит и он.

Цветы посажены у всех подъездов,
Хватает перед окнами машин,
Площадке детской выделено место,
А значит главный завершён почин.

Когда-то здесь существовал пустырь
И тропка, убегающая к речке,
Щипали козы местные кусты,
Сидела бабка на своём крылечке.

Хотелось бы удобно жить всегда
В какие бы то ни было года.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2015

Шекспировский (английский) сонет с рифмовкой: abab cdcd efef gg

Доведи себя, а потом умри.
Страницу удали, и смотри,
Как наивно надеются, что ты
Вернешься, и снова будут "мы".

Удали страницу и посмейся
Будут волноваться? Надейся,
Кому ты теперь здесь нужен?
Восстановишь и сразу сто дюжин,

Сообщений. Вспомни слова не мои
Еще на Руси сказаны были они:
Что имеем, то мы не храним,
А потерявши - плачем, любим.

Рифма хроманула, но тут нужен был смысл.

Все мы когда-нибудь умрём
И это неизбежно.
Однажды в мир иной уйдём,
Не навсегда, конечно.

Там ада нет и рая нет,
Огромные пространства,
Темно внизу, а сверху свет,
Цветов и форм богатства.

Там каждый дух идёт туда,
Где все ему подобны:
К добру добро, к беде беда.
Во многом мы свободны.

Кем станешь здесь, тем будешь там,
Не меньше и не больше
И каждый скот к своим стадам,
Быстрее или дольше,

Но в стае будет хищный зверь,
Охотясь за своими
(Не хочешь верить? Что ж, не верь!)
Святые со святыми,

С ворами вместе каждый вор
В том мире точно будет.
Надолго, верно, до тех пор,
Пока к живущим людям

Не возвратится и возродится
Дух в новом смертном теле вновь
И будет снова жить, страдать, стремиться
И наслаждаться, пока в теле кровь

Не перестанет течь и сердце биться.
И дух отправиться туда,
Где тропы судеб продолжают виться.
Надолго, но не навсегда.

Я был чужим везде и всюду,
И одинок был, как никто.
Я никогда не позабуду,
Как выл с тоски, не зная, что...
Что ты, Господь, всегда со мною,
Всегда подскажешь, всё простишь,
На небеса возьмёшь с собою.
Для этого мне надо лишь...
Всего лишь слушать, и стараться,
И поступать, как ты велишь,
Добрей и лучше быть пытаться,
Когда со мной ты говоришь.
Тот час душа моя взлетает
Над всей земною суетой.
От света твоего в ней тает
Всё зло... и настает покой.

На бархатной коже лёгкий загар.
Волосы ночи темней.
В чёрных глазах негасимый пожар.
Я наблюдаю за ней.
За юной красоткой шестнадцати лет
Одетой по моде а-ля полный бред.

Стройная талия, попа в джинсе,
Голые ножки видны
Полностью, так чтобы видели все
О ней эротичные сны.
Бюстгальтер и кеды – «прикольный прикид»,
Двенадцать серёжек и бантик висит.

Сей распустившийся рано цветок
С книжками в школу идёт,
Первого снега пушистый поток
Девушка ранцем метёт.
Знать имя её мне совсем ни к чему.
Она в мире есть. Рад я факту сему.

Гулял по улице. Дождило.
Укрылось небо тучной тьмой
И был у солнца выходной.
Расхулиганился Ветрило.
Гром был без молний – холостой.
Им оплатил бы за простой,
Но с кошелька валюту смыло.

Гулял по улице ногами.
Дорога вредною была.
Совсем забросила дела –
Асфальт намазала кусками,
В тупик пруда ручьи вела.
Ларька стеклянная скала
С дождём играла фонарями.

Гулял по улице чумазой.
Шёл ниоткуда в никуда
И капель мокрые стада
Одежду наполняли массой,
А светофорная звезда,
Цвета меняя иногда,
Руководила жидкой трассой.

Лезвие жизни срезает кусочки,
Нашу судьбу превращая в салат,
Крошит плоды, корнеплоды, листочки.
Время пройдёт и любого съедят.

Вкусный, невкусный, - всё это не важно.
Важен для всех однозначный конец.
Страшно тебе - и салат будет "Страшный".
Если не страшно - салат "Удалец".

Мы - просто звенья вселенской цепочки.
Жертву готовит съедая едок.
Вот и мои здесь закончились строчки,
Выжить кому-то я значит помог.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2015